Продолжаю тему, касающуюся неоднозначных аспектов психотерапии. На этот раз – о времени сессий.

Казалось бы о том, что сессия терапии длится час, знают практически все. Но есть нюансы. Один из достаточно распространенных форматов предполагает продолжительность сессии 50 минут. А вот сессия лакановского анализа может проходить и 10 минут, и полчаса. И здесь стоимость фиксирована независимо от времени. Не буду вдаваться в подробности, с чем это связано – коротко не опишешь. В то же время я знаю специалистов, предлагающих формат сдвоенных сессий продолжительностью до 1,5 – 2 часов и тех, чьи сессии завершаются по процессу. В последнем случае стоимость рассчитывается, исходя из затраченного времени. Подразумевается, что клиент сам решает, когда остановиться.

Думаю, что многие из тех, кто прочитал этот абзац, подумали (а то и внутренне возмутились), сочтя тот или иной формат неприемлемым, а то и вовсе «обдирательским». В то же время у тех, кто такие формы предлагают, чаще всего есть и понимание процесса, и своя логика. И это понимание может нам в равной мере подходить и не подходить. Я, например, в некоторых случаях могу продлить сессию (не более чем на 10 минут и с согласия клиента), если понимаю, что обрыв процесса может плохо сказаться на состоянии человека. Но знаю коллег, которые считают такой обрыв напротив целительным. В зависимости от того, как на это смотрит специалист, он может закладывать или не закладывать возможность дополнительного времени в свое расписание. Особый тайминг у формата расстановочной сессии. Она может длиться от 40 минут до полутора часов. Я обычно обсуждаю вопросы тайминга с клиентами, когда мы еще только договариваемся о первой встрече. Но если специалист этого по каким-то причинам не сделал, обсудить это с самого начала будет весьма уместно. Помню, как довольно давно я сама попала в ситуацию, когда специалист, не предупредив меня о том, что увеличение времени сессии должно быть оплачено дополнительно, по окончании весьма удивил предъявленной суммой. В силу особенностей процесса я тогда совсем не думала о том, чтобы контролировать свое клиентское время. Хорошо прояснить и вопрос, связанный с опозданиями. И не только со своей стороны, но и со стороны помогающего специалиста, когда он, например, задержался с предыдущим клиентом.

Традиционно считается, что в терапии проявляются в числе прочего наши отношения со временем в целом, а потому опоздания, задержки, переносы полезно рассматривать как часть жизненного процесса в большем масштабе. Иногда и правда бывает полезно сделать на этом акцент. Но вместе с тем предварительное обсуждение вопросов тайминга и прояснение позиций может снять большой объем напряжения, сделав процесс исцеления более мягким.

На канале появились новые подписчики, чему я рада.
Из ближайших планов: на канале планирую продолжить тему об особенностях психотерапии, делиться мыслями по поводу нескольких весьма неординарных книг по психологии, которые сейчас с большим интересом читаю. С 15 февраля три четверга подряд в 19-00 буду вести вебинар «Синхрония и синхронистичность». Приглашаю тех, кто хочет разобраться в теме и получить навыки распознавания и провокации синхронизмов. Темой синхронизмов я занималась много лет, а в прошлом году увидела свет моя книга https://www.labirint.ru/books/935720/

В моем расписании есть несколько мест в терапию в формате раз в две недели. Это понедельники 15-30; среды 10-30 и 15-30. Для обычного формата раз в неделю есть среда 9-00; вторник 18-30 (очно) ,понедельник 17-00. Возможность встреч в выходные появляется в зависимости от моего преподавательского расписания. По поводу ближайших окон – будь то единичная консультация, расстановка или терапия, можно узнать, написав мне лично или в комментариях. И по случаю вновь напоминаю: я никогда не пишу первой подписчикам и тем, с кем мы не знакомы, не предлагаю подписок и/или своих услуг. И у меня нет представителей, предлагающих что-либо от моего имени. А если про канал, мне интересна обратная связь: отвечаю на ваши вопросы в комментариях и откликаюсь, услышав запрос по теме, которую хотелось бы обсудить. Я тут, я живая! 👀

Продолжаю тему о неочевидных и теневых аспектах психотерапии. На этот раз – о терапии как процессе.

Начну с того, что те или иные мысли распространяются стремительно - подобно вирусам. Вот как эта: «Дай голодному рыбу – и ты накормишь его на один день. Дай ему удочку, научи ловить рыбу – и ты накормишь его на всю жизнь». В бизнес литературе эта японская цитата кстати получила продолжение: нужно не только учить тому, как ловить рыбу, но и тому, как ее разводить. Метафора про рыбу и удочку не вызывает особого желания спорить. Но вот представим: пришла внучка к бабушке, а та ей говорит: «Мы с тобой сейчас опару поставим, тесто замесим, капусту нашинкуем, и научу тебя пироги печь. А если я тебе сразу пирожок дам, ты так никогда сама печь и не научишься». Ну не правда ли мудрая бабушка? А теперь представим психолога. Приходит к нему человек с проблемой, а тот говорит, что мол для того, чтобы с вашим вопросом разобраться, потребуется энное количество лет терапии, тренинги личностного роста, а еще лучше, если клиент сам на психолога выучится. Тогда уж наверняка: и в себе разобраться удастся , и другим помогать будет можно, а, значит, и деньги зарабатывать. Ну не заманчиво ли? И случается, что становится такой клиент рыбаком, а то и вовсе осваивает ремесло разведения рыб – сам организует тренинги, обучая других не только тому, как ловить рыбу, но и процессу разведения. Другое дело, что далеко не у всех это получается…А голод все не стихает; напротив, внутренние проблемы становятся все более прожорливыми – тут уже одной рыбкой в день не наешься.

Конечно же жизнь сложнее любых метафор. И терапия тоже. Приходя к помогающему специалисту с одной проблемой, мы часто обнаруживаем, что она представляет лишь верхушку айсберга. За отношения с деньгами цепляются отношения с партнером, те в свою очередь отражают семейные и родовые динамики, а тут еще детские травмы… Думается, что критерием того, что в терапии пошло что-то не так, является устойчивое и усиливающееся ощущение ненасыщаемости. Воронка проблемы расширяется подобно болотной зыби, стягивая в себя жизненные силы. Второй критерий того, что процесс не заладился – все чаще появляющиеся мысли о неразрешимости проблемы. И речь здесь не о пресловутых смирении и принятии – скорее бессилии. Мне случалось наблюдать, как понимание расширяющейся воронки травмы жестко блокировало жизненные силы. Если понимать психотерапию как область искусства – а это понимание мне особенно близко – она подразумевает катарсис как высвобождение эмоций и разрешение внутренних конфликтов. Прибегая к японской метафоре о рыбе и удочке, катарсис можно уподобить чувству сытости, испытав которое можно приступать к обучению тому, как ловить рыбу. Конечно в любой терапии бывают кризисы и пробуксовки, и я весьма далека от радужных иллюзий об исцелении за сессию. Но и углубление в процесс непрестанной «ловли рыбы», когда терапия становится источником наиболее ярких чувств, затмевая иные переживания, видится искажением. Конечно готовых рецептов у меня нет. Но думаю, что постановка вопроса для самого себя о специфике процесса, понимание того, происходит ли насыщение или «ловля рыбы», может существенно облегчить жизнь. Кстати, не только клиентам, но и самим терапевтам.

Пожалуй, многим из нас доводилось слышать высказывания, смысл которых сводится к тому, что психотерапия – это любовь за деньги. Но в то же время о терапии говорят и пишут как об исцелении отношениями. Мне самой близка мысль о том, что терапия сродни искусству - сотворчеству, где сочетаются ремесло (и это то, чему учат специалистов, база, которую формируют опыт и образование) и нечто неуловимое – вдохновение, резонанс, Встреча. Последнее - о том, что что происходит на сессии, когда открывается душа. Но сейчас я о другом, и весьма щекотливом вопросе - про деньги и стоимость терапии.

Надо сказать, что тема денег всегда была непростой. Хотя бы потому, что за ней стоит что-то большее: детский дефицит, родовые сценарии, нынешние отношения с партнерами. Неминуемо все эти динамики дают о себе знать, когда речь заходит о ценности/стоимости сессии. В терапии они проявляют себя наиболее явно. Одна из самых ярких и частых историй – внутренний запрет потратить деньги на себя. Или убеждение в том, что помощь невозможна. Человеку бывает гораздо проще купить вещь ( как что-то отчуждаемое), нежели вложить их в неуловимое и по определению неизмеримое. Ну да, именно неуловимое: ведь непросто определить, чем измеряется эффективность терапии. Результатом? Самим процессом? Изменением состояния? Надо сказать, что помогающие специалисты в своих кругах обсуждают эти темы весьма активно.

По мотивам недавнего разговора хочу остановиться на позабавившем меня ходе мысли. Речь шла о том, что стоимость услуг аналитика складывается из всего объема потраченного на подготовку средств – непосредственно обучения, покупки книг, личного анализа, супервизий и интервизий. На первый взгляд – понятная арифметика. Но только на первый. Если так рассуждать, незаметно внимание смещается не на процесс обратившегося за помощью человека, а на личные траты специалиста. Ну да, еще о расходах на рекламу можно бы было упомянуть. Мне лично совершенно непонятно, почему за это должен платить клиент. Тем не менее такая логика – отнюдь не редкость. Я и этот пост и стала писать для того, чтобы обозначить, что у нас всегда есть возможность задать себе вопросы по поводу того, за что мы готовы и не готовы платить ( и брать деньги тоже, да). Например, нередко при выборе специалиста люди ориентируются на его репутацию – своего рода социальный капитал, а отнюдь не на внутренний резонанс. Соответственно и платят по большей части за него. Инстаграмм-витрины в основном этот процесс и обслуживают. Парадоксально, но при всей простоте вопрошания о том, за что психологи берут деньги, ответить на него не так просто. Думаю в основании вопроса лежит представление о балансе. Ведь именно от его соблюдения так много зависит в нашей жизни. Тема неоднозначная, а потому сейчас мне особенно любопытны ваши комментарии.

Две недели назад открыла для себя новое имя. Жан-Клод Ларше. В магазине рука сама потянулась к книге «Духовное бессознательное». А через пару минут я уже обнаружила себя с изданием на кассе. Книга, принадлежащая перу православного французского богослова, оказалась сложной. Думаю, что причина тому – в какой-то очень подлинной непредвзятости и глубокой этичности автора. Общаясь с людьми разных взглядов, верующимт различных конфессий, или наблюдая за их разговором, я обращала внимание на то, сколь часто терпимость к чужим взглядам густо приправлена соусом снисходительного равнодушия и безразличия. Отчасти это понятно: обладая определенным интеллектуальным багажом, можно без особого труда проинтерпретировать едва ли не любое чужое убеждение (и - того проще - заблуждение). И при желании опровергнуть. Самый простой способ сделать это – найти исток мысли в личной истории того, кто ее высказывает. К примеру, сказать, что чья-то религиозная вера стала разновидностью психологической защитой от уязвимости перед двойными посланиями родителей или что специалист, занимающийся арт-терапией, таким образом реализует не получивший развития детский талант. Но вернусь к книге.

Мне не под силу перечислить хотя бы основные идеи автора. То, что зацепило с самого начала – ясное и внятное разграничений болезней психических и духовных. По мысли автора, их смешение может порождать двойную опасность: « с одной стороны, максималистской концепции, которая ограничивает психику духовностью, а вследствие того не оставляет места психотерапии в собственном смысле слова; с другой стороны – смешения сфер психического и духовного». «Духовное бессознательное», как пишет Жан-Клод Ларше, весьма далеко от того, чтобы интерпретироваться с позиций обретения сознательности в том смысле, о котором мы обычно говорим.

Честно говоря, мне до сих пор не встречался столь глубокий анализ идей фрейдизма и богословских взглядов Юнга, поданные не с точки зрения критики и опровержения, но с позиций поиска их сходства и фундаментальных отличий с христианским дискурсом. Тот редкий случай, когда глубина познаний автора и оперирование первоисточниками внушают уважение. Ну и конечно, как терапевту, мне были крайне интересны авторские сравнения опыта христианской исповеди и терапевтической работы.
Кстати, другие книги автора (вот именно той, о которой пишу, не видела) есть в открытом доступе в сети. Во всяком случае пока. Ну и конечно книгу можно смело рекомендовать тем, кто задается вопросами о возможности и особенностях психотерапии для воцерковленного человека.

Время от времени мне мягко ( а иногда и не очень мягко) напоминают о том, что я не поддерживаю и не развиваю свои же собственные идеи. Вероятно потому что слишком любопытна: меня манит новое – методы, практики, упражнения, подходы. Вот как сейчас, когда увлечена одновременно несколькими проектами. Но на днях настойчиво напомнила о себе одна из практик. На излете 2022 года у меня родился новый метод, который назвала «Матрешки». Она позволяет проявить скрытые динамики и то исключенное в прошлом – будь то тайны рода или семьи, невидимое - что влияет на нас нынешних. Делала и делаю эту работу с колодой Симболон в режиме расстановки. И вот на прошлой неделе оказалась в галерее Эрарта. На этот раз долго не могла оторваться от инсталляции «Матрешка», сопровождающейся табличкой, которая приглашала познать внутренний мир матрешки. Зрителю предлагалось войти внутрь матрешки, где обнаруживались вполне себе острые шипы, резко контрастирующие с мягким обликом приветливой фигурки. Дальнейший ход моих мыслей, думаю, довольно прозначен. Я не преминула познакомиться с матрешкой поближе. И тут вспомнила про свои старые наработки. А ведь это и правда рабочий инструмент! Подумалось, что хочу сделать несколько практик в письменном формате. В письменном – еще и потому, что результаты этой работы по умолчанию плохо поддаются обсуждению. Оно и понятно: если бы у нас был доступ к пониманию сокрытого или исключенного, мы бы сами об этом знали, и оно таковым не являлось. В общем я предлагаю желающим сделать письменную работу с Симболон. Посредством двух карт мы посмотрим на то сокрытое и исключенное, которое влияет на жизнь непосредственно сейчас и проявим характер этого влияния, то, на какую сферу жизни оно воздействует. И дадим этому движение. На практику приглашаю до 13 февраля включительно. На выполнение возьму день-два. Сделаю до 6 работ. По стоимости – 2 тыс. Можно писать в личку или в комментариях.

Немного размышлений о дефиците внимания. С начала зимы от нескольких своих новых клиентов я услышала о том, что они страдают СДВГ – синдромом дефицита внимания и гиперактивности. Речь шла о взрослых. Я уточнила, было ли проведено обследование и кем поставлен такой диагноз. «Нет. Но это и так понятно. Я не могу ни на чем сосредоточиться, частые перепады настроения, не могу начать и закончить дело». Все так, но синдром дефицита внимания и собственно дефицит, вызванный теми или иными факторами – вещи очень разные.

Полезла в интернет, и буквально схватилась за голову. Тема оказывается очень раскручена, а потому вокруг нее немало фейков. Но давайте рассуждать последовательно. СДВГ – это неврологическое расстройство, проявляющееся и в поведении. И вообще-то диагноз устанавливает врач-психиатр. После соответствующего обследования. Называется такое обследование патопсихологический эксперимент. Эектроэнцефалография и МРТ нам здесь в помощь, но важность эксперимента они ни в коем случае не отменяют. В обучении клинических психологов, патопсихологическое исследование с формированием заключения, занимает львиную долю времени. А потому даже в ходе обычной консультации или сессии психотерапии заподозрить признаки дефицита и направить клиента на дальнейшее обследование или предложить провести диагностику ( патопсихологический эксперимент) оказывается несложно. Но на деле оказывается, что этого не происходит. Если вы в течении длительного времени не можете сосредоточиться, быстро утомляетесь, забываете информацию это может свидетельствовать вовсе не о нарушении мотивации или быть отголосками травматического опыта, а об неврологических нарушениях. Хотя причина без сомнения может корениться как раз в травматическом опыте. Кстати, не надо бояться термина патопсихологическая диагностика. Это действительно хорошая диагностическая процедура, позволяющая снять массу вопросов и перестать лечить то, что лечить не надо. Хорошая новость состоит в том, что наш мозг обладает свойством нейропластичности – то есть может при должном внимании и усилии с нашей стороны восстанавливать свои функции. На это направлена, в частности, нейропсихологическая коррекция. А традиционно это является частью психопрактик разных традиций.

Как преподаватель медитации, могу сказать, что тренировка внимания во многом подобна тренировке мышц. И к ней нужно подходить грамотно. Кстати, одна из причин того, что у человека «не получается» медитировать состоит в том, что бывает непонятно, какую «мышцу внимания» в этом процессе задействовать. По сути обучение медитации позволяет прояснить именно это.

Ну и в заключении про дефицит внимания. Мне кажется важным понимание того, что наше внимание НЕ многопроцессуально. Суть в том, что когда нам кажется, что мы выполняем несколько задач одновременно, на самом деле мы быстро переключаемся между ними. И это существенно истощает внимание. Это становится заметно на больших дистанциях и, по моим наблюдениям, и создает то, что называется дефицитом. Тем же, кто хочет углубиться в вопрос, могу порекомендовать книги Д.Сигела.

Просматривая блоги психологов, всякий раз удивляюсь тому, насколько же разнообразны наши представления не только о специфике профессии, но и о форматах помощи. К моей радости, уже давно миновали те времена, когда мои симпатии и антипатии к той или иной модальности или терапевтическому формату были не только контрастны, но и вызывали яркие эмоции. Мое видение (надеюсь) стало более объемным, а границы между подходами - более проницаемыми. Помню, как полтора десятилетия назад делая свой первый сайт, я писала о Сократе, любившем вспоминать о том, что он – сын повивальной бабки. Говоря о своем методе вопрошания – майевтике – философ писал о том, что принимает роды души, рождающей истину. Эта метафора, описывающая ход терапии, до сих пор меня вдохновляет. Я бы только добавила про исцеление.

По моим наблюдениям последних лет, возросло число людей, у которых совсем мало сил и ресурса. А ведь на то, чтобы прийти на терапию тоже нужен ресурс – не только материальный, но прежде всего душевный. Думаю поэтому в последние годы стало появляться больше клиентов, с которыми мы встречаемся раз в две или три недели. В какой-то мере по этой же причине стали более востребованы расстановки и стратегические сессии. Ведь они делают возможным не только сдвинуть процесс с мертвой точки, но и взглянуть на корень проблемы. А это само по себе оказывается весьма целительным. И внушает надежду.

Все чаще ловлю себя на мысли о необходимости разных форматов. За последние годы у меня сложилось представление о ценности каждого из них. И возможности их сочетать. Признаюсь, путь к этому был непростым и отнюдь не линейным. Но такой взгляд не исключает ценности регулярной терапии. Эффект регулярной терапевтической работы подобен нагреванию воды: момент кипения зависит и от объема жидкости, и от посуды, в которой происходит нагрев, и от интенсивности пламени. И – да – такая работа требует настойчивости. Сейчас у меня есть два места в длительную и среднедлительную терапию. Расстановки и стратсессии по-прежнему провожу. Если откликается, мне можно написать в личные сообщения и договориться о времени.

Навеяно динамикой последних дней… Маленькие шаги почти всегда не видны. И практически неизмеримы. И даже дзэнская мудрость о присутствии в моменте и важности состояния «здесь и сейчас» не совсем про это. То есть если пребывание во внутреннем покое еще как-то совмещается с рутинными действиями – пресловутыми колкой дров, ведрами воды из колодца или мытьем полов, в остальном все сложнее. В совместности с людьми мы неминуемо вступаем в отношения баланса и его нарушения – подгружаются представления о том, кто кому что должен, где начинаются и кончаются границы обязанностей и компетентности. А тут еще личные границы то и дело ощериваются колючей проволокой.

Я как-то писала о лукавстве конвертирования вложенных усилий становления терапевта в стоимость его сессии. Подобное лукавство заявляет себя и в области литературы искусства. Погрязший в долгах Достоевский вряд ли мог соотнестись с прибылью, полученной от продажи его книг. Зато прибыль от размещения рекламы в блоге – стотысячнике вполне себе измерима. Ну да, конечно, за плечами блогера тоже стоят маленькие и не очень шаги. Но я сейчас про другое – возможность перевести их в денежный эквивалент. Скорее невозможность оной.

Маркетинг, как это не парадоксально звучит, имеет крайне мало отношения к такого рода балансам и конвертации. И экспертность – один из его кирпичиков – вовсе не про это. Тема балансов – одна из ключевых тем терапии. Долг, совесть личная и коллективная – прикосновение к этим вопросам поднимает целую бурю теневых динамик. Маркером того, что мы попадаем в эту зону, является чувство обиды или мысли типа «а мне-то кто что даст», « не потопаешь, не полопаешь» или что-то подобное. Стремление восстановить баланс в таком случае напоминает попытку одним движение остановить раскачанные качели. Может и получиться конечно, но вероятность того, что зашибет, крайне велика. Я это к вопросу о несоизмеримости: маленькие шаги трудно заметны. А подсчет того, что кому должен и на что кто из нас имеет право, в этим смысле обречен на неудачу. Порой такой подсчет напоминает то, как бы мы измеряли сантиметры мелодичностью, а вкус – килограммами. А потому, если речь о балансе, то стоит начать с понимания того, что мы уравновешиваем и чем мерим.

Ресурс. Ресурсное состояние. Терапия как ресурс. Что стоит за этими словами? Время от времени эта тема возникает на наших терапевтических сессиях. Но гораздо чаще я слышу и читаю о ресурсах и том, что с ними связано, от коучей и представителей новомодных психологических направлений.

Недавно разговорилась с дамой (отмечу в скобках, что я так и не призналась ей, что сама психотерапевт). Она поведала о том, что уже 3 года работает с психологом, и каждая встреча для нее (а работают они два раза в неделю) – восполнение ресурса. « И не бывает кризисов и откатов? – наивно спросила я». «Нет, - улыбнулась дама, - иначе я бы к ней не ходила». Подавив искушение предаться дальнейшим расспросам, я призадумалась о том, всегда ли так уж хорош ресурс в терапии.

Случается, что вопрос о ресурсе напоминает попытку заполнить жидкостью кувшин с трещиной. Вот он налит до краев – и человек испытывает прилив сил. Но только до следующей сессии. В таких случаях можно услышать, что терапевтический сеанс – одно из самых ярких и ожидаемых событий в жизни. И казалось бы: что в этом плохого? Ведь даже, наевшись досыта, мы рано или поздно вновь испытываем голод. Почему бы и не походить на терапию, чтобы напитаться ресурсом? Думаю, говорить о том, что терапия в целом не об этом было бы банальностью. К тому же не секрет, что чаще всего люди обращаются к специалистам, испытав сильное потрясение. И тогда это напоминает ситуацию, когда мы накладываем жгут на рану, останавливая кровотечение. Ресурсы терапии оказываются направлены на то, чтобы мобилизовать защитные силы организма и защитить от дальнейшей травматизации. Иногда – для того, чтобы пережить горе. Но порой случается и другое: ресурс может способствовать расширению воронки травмы. А ведь воронка травмы ненасытна! В этой связи мне вспоминаются греческие мифы и русские сказки, в которых чудовищу с некоторой периодичностью приносились в жертву полные сил юноши или девушки. Чтобы прекратить это жестокое жертвоприношение, требовалось, чтобы появился герой, готовый сразиться с хтонической силой.
Это я к тому, что говоря о необходимости обретения ресурса, все-таки имеет смысл задуматься о том, куда он сливается. Несколько раз мне приходилось наблюдать трагическое расширение воронок травмы. Попадавшие в ее жерло ресурсы лишь раздували огонь. Справедливости ради нужно сказать, что гораздо чаще терапия оказывается сфокусированной непосредственно на работу с травмой, и применение ресурса отнюдь не стоит во главе угла. Как понять, на что направлен ресурс в терапии? Самым простым и естественным здесь будет обсуждение этого вопроса с терапевтом. Спросить об этом самого себя – тоже хорошее движение, позволяющее прояснить, что и кого подкармливает сформировавшаяся зависимость от ресурса.

Непростая и не вполне прозрачная тема, как мне кажется. Буду рада комментариям.

​​Ну вот, моя новая книга пошла в печать. Хотелось, чтобы она получилась не только полезной, но и доброй. Ясного пути и благосклонных читателей!

Вчера проводила третье занятие вебинара "Синхронистичность". Один из участников задал вопрос о том, управляю ли я синхронизмами в своей жизни. Я весьма далека от идеи об управлении хотя бы потому что управление подразумевает ясное понимание цепочек причин и следствий. В вопросе синхронизмов такое понимание недостижимо по умолчанию. А потому скорее более уместно говорить о провокации. Смысл, который я вкладываю  в понятие провокации связан с возможностью предоставить чему-то свободное пространство, ту среду, где явление может проявиться. Кстати, представление о том, чтобы "дать место", вполне применимо к терапии. Дать место сложным чувствам другого человека, тем самым предоставив возможности изменений - одно из объяснений того, что происходит на сессиях психологов. Часто дать место - это просто увидеть человека, не свои представления о нём, но самого человека. Случается, что терапевт - первый, у которого это получилось.

Синхронизмы случаются тогда, когда мы внутри себя допускаем возможность им случиться. А дальше как в пресловутом анекдоте про такси и шашечки - позволяем миру проявить эту возможность в уместной форме. Допуская, что наши представления об в уместности далеко не всегда соотносятся с реальностью.

И в заключении: пусть сегодня, в первый день календарной весны, когда готовится к пробуждению, и с нами случатся синхронизмы. Добрые, пробуждающие! 🌿🍃

​​В прошедшие выходные ездила в Москву. Провела семинар для нескольких коллег по нашему новому трансформационному полотну «Колесо Мнемозины». Несмотря на то, что мы с соавтором уже довольно давно используем Колесо как инструмент работы, все же методический семинар для коллег– событие волнующее. И вот случилось… Как оказалось, у Колеса свой характер: здесь нет раз и навсегда установленных правил, каждая игра – неповторима не только по динамике, но и по маршрутам движения. Ну и конечно карточки с цитатами задают мелодию. В общем впереди еще написание инструкции, множество нюансов разработки, а пока поделюсь цитатами из карточек.

⚡️Для того, чтобы остановились часы, достаточно поломки одного-единственного колесика. Не то человек — попробуй его останови!

⚡️Не все фениксы, восстающие из пепла, признаются в своем прошлом.

⚡️Любая пешка может стать королевой, но ни одна королева не сможет повторить судьбу пешки.

⚡️Чем умнее кукловоды, тем независимее выглядят марионетки.

Ну вот – в таком все духе…

Я все-таки решила записать онлайн курс для тех, кто начинает практику или стремится ее расширить. Это курс как для психологов, так и для тех, кто работает с прогностическими системами или в узких подходах. Основная идея состоит в том, чтобы понять как и куда смотреть для разрешения запроса или проблемы. Речь об атрибуции, которой, увы, при подготовке помогающих специалистов уделяется не так много внимания. Не буду писать о причинах того, как это сложилось, но от начинающих коллег я нередко слышу именно об этой проблеме.

За последнее время я провела четыре таких мини-курса в индивидуальном формате. И теперь перед тем, как приступить к записи, хочу еще раз провести его для одного или двух человек индивидуально. Это будет три занятия продолжительностью 60-80 минут с методической частью, выполнением ( естественно по желанию) и моей проверкой домашних заданий . Мы сделаем акцент на личном материале участника. Да, для участников курс будет терапевтичным. Для меня же это позволит сделать форму подачи максимально прозрачной и доступной, но при этом сфокусированной на возможностях участника. Кстати, инструменты для самопомощи я тоже дам. На эту работу я приглашаю в марте ( планирую, что мы закончим до 5 апреля). Впоследствии повторять его в индивидуальном формате не планирую. Стоимость 3 занятий ставлю минимальную – 14 тыс. Раз в неделю или можно договориться о скользящем графике. Если речь об участии вдвоем ( и вы сами договариваетесь с коллегой или знакомым), стоимость составит 10 тыс. с человека. Мне можно написать в личку или в комментариях.

Помню, как один мой добрый знакомый любил повторять фразу о том, что главное, что может сделать человек, это осознать свою жизнь. Но что значит осознать? Расхожие представления о пресловутом Майндфулнесс мало чем помогают. Вне всяких сомнений осознанию способствует психотерапия, но все же нередко случается, что мы так и остаемся в некотором отрыве от собственной личной истории. К тому же время жизни как физического существования и время психологическое оказываются отделены друг от друга. Интересно, что интеграция автобиографической памяти (или как ее иногда называют, связанность личного нарратива) оказывает целебное воздействие на людей, страдающих паническими атаками и ПТСР. Под это, кстати, подведена солидная научная база. Беда только в том, что техник для самостоятельной работы в подобном направлении не так много.

Тем, кому интересна эта тема, и кого всерьез интересуют работа со смыслами личной истории и субъективной картины жизненного пути, могу порекомендовать книгу Кроника А. и Ахмерова Р. «Каузометрия». Это авторский подход, который может быть использован не только в терапии, но и самостоятельной работе. По сути, это книга-тренажер; здесь мало теории, но много конкретики и практики. Потому прочитать ее просто так недостаточно. Особенно понравится книга тем, у кого не очень с активным воображением и работой с образами. Пишу я об этом потому, что несколько человек, которым я порекомендовала книгу, дали обратную связь, сообщив, что нашли для себя много полезного. Сама я время от времени возвращаюсь к этим методикам, всякий раз обнаруживая полезные нюансы. В общем рекомендую. А если не сможете найти в электронном виде или в продаже, напишите мне – пришлю электронную версию. Прикреплять в канал пока еще не научилась.

Поделюсь наблюдениями со своего нынешнего мини-курса для помогающих специалистов. У нас с участницей случилось интересное обсуждение ситуации, когда человек изначально настроен на единичную консультацию. Вот, к примеру, кто-то понял, что столкнулся с проблемой, которая отнимает у него массу сил и долго не решается. Пришел к психологу. Познакомились, поговорили, и помогающий специалист предложил договориться о терапии. И вот в силу тех или иных причин (часто материальных) человек в терапию не приходит. Неважно – обсуждает это в конце сессии или нет. Чем сопровождается этот процесс? Как вариант, мы в роли клиента оказываемся фрустрированы, осознав тяжесть проблемы и собственную «неизлечимость». Случается, что возникают чувства, напоминающие вину или стыд (мне доводилось слышать, что помогающие специалисты пеняли на то, что мол, человеку нет до себя дела потому и от терапии отказывается). Без сомнения, многое из того, что нас беспокоит нельзя разрешить за одну или даже несколько сессий. Но что происходит, когда человек сталкивается с такой невозможностью? А вот тут бывает по-разному. И ретравматизации в том числе.

Если у нас мало или вовсе нет опыта, когда нам была оказана помощь, единичный визит к психологу может подтвердить мысль о том, что «мне никто помочь не может». Что же случается на сессии? Терапевт может оказаться как в роли того, кто еще раз подтвердит, что помощь действительно невозможна, так и того, кто дает проблеск надежды. Как это происходит? Думаю, посредством внимания специалиста, допускающего, что прямо здесь и сейчас, на этой вот единичной сессии запускается процесс исцеления. Пусть медленно, но движение начинается! Такое происходит на хороших расстановочных сессиях, но не только. Верно сфокусированное терапевтическое внимание ( да и не только терапевтическое, но просто человеческое) неизбежно приносит облегчение. Произойдет ли это, во многом связано с возможностью терапевта выносить тяжелый материал. Часто именно эту возможность мы и оцениваем, выбирая себе терапевта. В то же время акцент ( зачастую не выраженный словесно) помогающего специалиста на том, что сложившаяся ситуация крайне тяжела и требует длительного времени для разрешения, может указывать на слепые пятна самого специалиста. То, что мы обсуждали – наблюдения из практики и опыта, лишь косвенно относится к форматам длительной аналитической работы. Специфика аналитической работы состоит в том, что человек изначально настроен на продолжительную работу. Другими словами, уже само вхождение в процесс подразумевает неизбежную встречу с травматическим и теневым материалом. В общем мы с коллегой пришли к мысли о том, что и для самого терапевта и клиента ( когда мы в такой роли оказываемся) бывает полезно задаться вопросом о том, обращено ли внимание на сессии на то, что происходит непосредственно сейчас, то, что ищет выхода или сфокусировано на тяжести запроса как такового. Пришедший на сессию человек и так как никто другой хорошо знает об этой тяжести. И уже научился справляться с ней наилучшим для себя образом ( иначе бы до нас не дошел). А к специалисту он приходит вовсе не для того, чтобы услышать, что «все запущено, и требуется много времени». Приходит он за движением к исцелению. А человек, склонившийся к длительной терапии – уж поверьте – склоняется к этому решению без чьей бы то ни было наводки. В общем терапевтическое внимание бывает разным, в том числе и вязким.

Поделитесь в комментариях своим опытом длительной терапии и единичных консультаций. Что было полезно и, возможно, травматично?

Лирическое

Для меня лично дни перед равноденствием наполнены многими личными смыслами. Отчасти потому, что они связаны с подготовкой ко дню рождения и другими значимыми событиями в жизни, но во многом с ощущением Перехода. Навруз, Остара, Равноденствие – описанием значений календарных праздников пестрит интернет. В зороастрийском календаре пять дней перед равноденствием ( а сейчас мы как раз и вступили в этот период) считаются особенным временем «безвременья» , временем обнуления. Вне зависимости от того, во что мы верим, психика ищет возможность сонастройки с чем-то большим, что резонирует с Судьбой. И традиционные календарные праздники дают такую возможность. Сонастройка – шанс обрести определенность, оттолкнуться от чего-то, что даст возможность обрести мир в душе и принять верное решение. Мне бывает печально слышать, когда кто-то говорит, что для него не имеют значения никакие календарные даты. Часто, хотя и далеко не всегда, за этим кроется боль. Возможность символической разметки времени ( и календарные праздники в числе прочего дают такую возможность) позволяют лучше почувствовать внутреннее движение, отказаться от того, что давно отжило и впустить в жизнь новое. Хорошего движения всем нам в дни Равноденствия!

СТОП

🫴Тот, кто давно читает мой канал, знают, что в периоды равноденствий и солнцестояний я делаю подписчикам небольшой подарок – предлагаю дать подсказку одной картой из колоды Симболон. Вы можете написать свой вопрос в комментариях. Отвечать буду недолго - до тех пор пока не напишу СТОП.

Читаю книгу Наоми Ллойд «Нож и бабочка. История о юнгианском анализе». Читаю медленно, часто спотыкаюсь, задумываюсь. Невольно задаюсь вопросом о том, что цепляет меня как терапевта. Не ставлю целью пересказывать сюжет, основу которого составляет рассказ ставшей аналитиком автора о процессе анализа и возникающих в ходе терапевтических отношениях. Поделюсь некоторыми соображениями.

Скорее вопросами. Вот думаю: можно ли в длительном анализе выйти на тему, к примеру, довербальной психологической травмы. Напомню, что особенностью такой травмы является крайнее затруднение доступа к опыту болезненного переживания человека в возрасте, в котором он еще не научился говорить. Такую травму можно обнаружить лишь по очень косвенным признакам. В моей практике одним из маркеров является то и дело дающее о себе знать снижение витальности: время от времени человек испытывает ничем не объяснимую потерю сил. Есть и другие. Думаю о том, может ли привести к обнаружению такой травмы ход анализа. Не уверена, скорее нет. Или вот еще перенос, понимаемый как чувства, направленные на терапевта. Год от года становится все больше информации о процессе терапии, обращенной к непрофессионалам, желающим узнать больше о самом процессе. Так теперь о переносах мы знаем все больше. В связи с этим возникает вопрос: находиться в переносе и знать об этом – это одно и тоже, чем переживать его непосредственно, без рефлексии? Как-то мой клиент после терапии с другим терапевтом охарактеризовал это как игру в прятки - «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

Ну и конечно проклятый вопрос об эффективности терапии и признании терапевтических ошибок. Возвращаясь к книге, я усмотрела несколько. Но имеем ли мы право выносить суждения о чужих ошибках, не будучи досконально осведомлены о процессе? И что считать ошибкой? Ну в общем книга стала для меня катализатором новых вопросов. Возможно еще и потому, что хорошей художественной литературы, описывающей терапевтические процессы не так уж много. Кстати, когда меня спрашивают, что я могу посоветовать из литературы такого рода, называю романы Ирвина Ялома. Все без исключения. А вот книгу Наоми Ллойд все же наверное рекомендовать бы не стала.

Непросто найти верные слова…

Мы живем в сложное время. Вне зависимости от согласия или несогласия с происходящим. Это требует взрослости и трезвости. Чужое горе сливается с личными переживаниями, беспокойством о здоровье и психологическом благополучии близких, детях, материальными проблемами. Чужое становится личным и наоборот, и в этой круговерти возникают и страх, и злоба, и чувства невыносимости происходящего. В этой ситуации первое что можно сделать – позаботиться о себе. Вроде бы очевидно, но не так просто. В ситуации стресса случается, что именно это видится нам предательством или малодушием. Не поймали ли вы себя на этой мысли, когда читаете эти строки? «Как я могу готовить обед или пойти на йогу, если в Москве случилось такое?» Откладываем дела. И начинаем пересматривать новости и перечитывать чаты. Перечислению причин того, что люди начинают смаковать страшные подробности, в том числе подпитывая своим страхом других, немало. Но пугая близких, мы, по сути, раздуваем пламя горя. То же происходит, когда начинаем спорить, искать виноватых или делать страшные прогнозы. Да, мы часто делаем это потому, что не можем справиться сами, ища в других контейнеры для обработки своих переживаний. Но на такую обработку способны лишь немногие из наших близких и знакомых. И даже если и способны, дают ли они на это согласие?

Переживанию острых чувств поможет обращение по телефону доверия, кризисные центры и по телефонам горячей линии. Признание таких чувств – первый шаг к облегчению переживания. Значительный шаг. Кризисные психологи умеют с этим работать. В конце поста я приведу телефоны доверия кризисных центров. Это хорошая скорая помощь.
В психологии есть понимание о травме свидетеля. И даже находясь за много километров от трагедии, многие такую травму получили. Слова, смысл которых сводится к тому, что «тебя-то это не так уж и коснулось» токсичны – никто не в силах определить глубину чужих страданий. Поэтому не произносите их, но и не спорьте, когда кто-то обращает их к вам. Нередко так проявляют себя психологические защиты. Психика защищается, как умеет. Трагедии, подобные случившейся вчера, вызывают ретравматизации. И то, что мы можем сделать прямо сейчас, попытаться остановить эту лавину.

Повседневные бытовые дела, уборка, приготовление пищи дают нашей психике ресурс для того, чтобы прожить сложные чувства. Ведь то, где происходит переживание стресса – наше тело. Прогулки, движение – все то, что позволит сохранить здоровый ритм и конечно дыхательные техники нам в помощь. Так смещается доминанта. Через какое-то время мы сумеем осмыслить и интегрировать трагедию, но сейчас в наших силах остановить разрушительную силу происходящего для своего мира и, возможно, мира близких.

Телефон горячей линии МЧС в связи с терактом в Московской области 8-800-775-17-17
Телефон доверия для взрослых в Санкт-Петербурге 8-812-323-43-43

Знаю, что психологическое состояние многих после трагедии 22 марта весьма болезненно. Понять то, что с нами происходит и назвать его – первый шаг к тому, чтобы облегчить боль. В этом посте я предлагаю взглянуть на происходящее сейчас со многими как на то, что называется травмой свидетеля. В предыдущем посте я немного писала об этом. А теперь чуть подробнее непосредственно о травме. Надеюсь, что это может помочь кому-то облегчить груз тяжелых чувств. Начну с того, что травма свидетеля – достаточно новое, а потому мало изученное понятие. Во многом оно обязано своим появлением новым качеством доступа к информации: достаточно иметь в руках смартфон, чтобы смотреть видео и читать многочисленные комментарии по поводу трагедии. И если обычно человек, оказавшись на месте трагедии, через какое-то время его покидал, то теперь многие оказались буквально прикованы к ней на часы, а то и дни. Так психика функционирует в режиме дистресса (повторяющегося стресса). Люди пересматривают уже не кадры самой трагедии, но становятся свидетелями переживания боли другими, наблюдают за теми, кто приходит на место трагедии, сдает кровь, обсуждает происходящее в интервью и на форумах. Иногда это помогает отреагировать собственные чувства, но случается, что делает их вовсе непереносимыми. Не стоит забывать и о том, что в информационном поле немало тех, кто использует трагедию как повод для личного продвижения или сходных целей. Вместе с тем наряду с происходящим многие переживают непростые личные процессы. Итак, как же проявляет себя травма свидетеля?

Иногда мы пытаемся дополнить информацию, дорисовывая картины происходящего. Возбужденная тревогой фантазия преподносит устрашающие сцены, которые начинают восприниматься как реальные. И в попытке найти им подтверждение или отвергнуть мы вновь и вновь устремляемся за новой информации. Этот процесс сложно остановить, и он неизбежно приводит к психическому истощению. Это один из путей, как проявляет себя травма свидетеля. Присмотритесь к себе: не происходит ли с вами что-то подобного?

Травма свидетеля включает сложно переносимые чувства. В попытке справиться с ними, психика формирует всевозможные защиты. Одна из самых распространенных – рационализация. Жгучее чувство вины может упираться в переживание бессилия и его осуждение: «Я ничего не делаю, со мной все хорошо, но я не могу жить привычной жизнью». Тревога порождает цепочки умозаключений типа: «Это может в любой момент произойти с каждым, мир крайне небезопасен, мои близкие под угрозой». Гнев требует наказать виновных, и мы изыскиваем способы, как это должно быть сделано. Кто-то пишет об этом в соцсетях, другие обдумывают варианты бессонными ночами.

Специфика травмы свидетеля состоит в том, что она вызывает множественные реверберации – повторы. Мы вновь и вновь обращаемся к информации: пересматриваем видео, читаем новости, постим комментарии и читаем чужие. Убеждаем себя, что не делать этого невозможно, а порой и вовсе обвиняем тех «бесчувственных», кто этого не делает.

Если вы заметили в себе какие-то симптомы травмы свидетеля, не стоит их игнорировать. Мы вроде бы и знаем о том, как можно позаботиться о себе, но часто об этом забываем. Рискуя показаться занудой, вновь напомню о полноценном сне, здоровом питании, прогулках, умеренной физической активности. К тому же всегда есть возможность найти специалиста, который может оказать помощь. В том числе и бесплатную. Будьте благополучны и берегите себя!❤️